Нет там, конечно, внутри практически всех, за редчайшим исключением, никакого нравственного закона, лирика это всё и чепуха полная.
Но тайна притом остается, и столь так же не менее загадочна, чем звездное небо над головой. При полнейшем отсутствии этой самой нравственности и более того, величайшем глубинном к ней презрении, одновременно по некой никому неведомой причине всем безумно хочется выглядеть нравственными или, по крайней мере, хоть немного порядочными. Причем по преимуществу в глазах тех, наличие у коих этой самой порядочности чаще всего абсолютно справедливо и вовсе не подозревается.
Они пытаются объяснить окружающим людям, которых искреннейше считают полнейшим дерьмом, насколько сами не дерьмо или хотя бы не такое дерьмо, как эти самые окружающие. Цель не понятна, причины таинственны, но зато методы блестящи и крайне убедительны.
Себя на полном серьезе и считают и называют «светским обществом». Прописку имеют московскую.