Я давно собираюсь написать на эту тему серьезно и подробно. Но уж очень она обширная и трудоемкая. Тем более, что за по сути полвека, как она мне чрезвычайно близка, накопилось очень много довольно любопытного материала. Причем, с обеих сторон, и той, где приходилось временами производить не совсем стандартное для обычного человека количество текстов, и с той, где случалось преподавать русский язык или работать с этими самыми текстами как редактору и издателю.

Но пока нет сил и времени, так что, сейчас просто к случаю всего несколько строк конспективно и без подробностей с нюансами.

У нас (да и не только, но именно у нас в силу определенных культурно-исторических причин особенно) часто путают понятие «грамотности» с умением и способностью писать без ошибок, идеально соблюдая все формальные правила орфографии и пунктуации. Это не совсем так, если не сказать, что совсем не так.

Даже лучшие профессиональные настройщики и корректоры — это не высший уровень композиторов и писателей. Более того, из первых почти никогда не получаются вторые. И, кстати, наоборот.

Другое дело, что, конечно, в бравировании, например, некоторых крупных музыкантов (я сам встречал таких) незнанием нотной грамоты и путаницей диезов с бемолями тоже нет ничего хорошего. Так же, как и в нежелании ознакомиться с правилами правописания или нарочитым их нарушением, коверканьем языка, если, естественно, это опять же не вызвано необходимостью в связи с поставленными стилистическими задачами. Тут обычно проявляется элементарное неуважение к адресату текста, да, по большому счету, и к себе самому.

Однако, чтобы действительно сейчас не погружаться в глубины вопроса, которые, чувствую, уже начинают меня затягивать, пока закончу на единственном чисто прикладном замечании.

Даже то, что я пишу в режиме «реального времени», практически никогда, за исключением редчайших обязательно оговариваемых случаев, не делаю этого непосредственно в Журнале, а сначала в «Windows», вычитываю, редактирую, только потом переношу в блог. Более того, так же поступаю и с ответами на комментарии, если это не всего пара-тройка самых простых слов. И, тем не менее, тексты у меня обычно выходят довольно «грязные». И, если они хоть относительно значимые, то в течение дня стараюсь ещё несколько раз их перечитать и, по возможности, «подчистить».

Но всё равно, огрехов обычно остается достаточно. Потому, когда что-то предназначено для дальнейшей публикации или в принципе более длительного использования, чем умирающая вместе с породившим её днем и событием заметка, обращаюсь к услугам профессиональных редакторов и корректоров.

А вот сейчас попрошу мгновение внимания. Если по доброй воле кто-то из читателей обращает внимание на какие-то ошибки или описки, то я всегда отвечаю величайшей благодарностью, воспринимаю это как уважение к моим текстам и в подавляющем большинстве случаев (если читатель сам не ошибся, или я не сделал что-то намеренно, что очень редко, но бывает) сразу же исправляю указанные недостатки. Ещё раз повторю – с огромной благодарностью. И тому есть более чем достаточное количество подтверждений в вот сейчас находящемся перед вашими глазами Журнале.

Сам же я по ряду чисто технических причин почти никогда не делаю другим замечаний по орфографии, не говоря уже о синтаксисе. И вот вчера автоматически поправил резанувшую глаз описку в пришедшем ко мне комментарии. И сразу в ответ получил хамство вместо стандартного с моей стороны «большое спасибо». Тут же вспомнился анекдот, которым и заканчиваю с пожеланием всем самого доброго и ласковой улыбкой на устах:

— Я-то, дурак, куда полез? Я же читать не умею.