Конечно, это не повод так уж резко прекращать сопутствующее сезону усиленное разгильдяйское бессистемное пьянство и снова возвращаться хоть изредка более к хоть более серьезным занятиям. Но всё-таки в виде предварительной разминки хочу написать несколько слов без стандартного для прошедшего жаркого времени ленивого шутовства.
Сегодня я случайно наткнулся в Фейсбуке на реплику, написанную женщиной, с которой когда-то был знаком. Ганна Оганесян, на мой взгляд, очень неплохой, вполне успешный сценарист и драматург, давно уехала из России:
«Утро в Торонто, наконец, прохладное. Вчера кризис в моей работе, который долго изводил меня, завершился. Я еду по потрясающе красивому городу к своим чудесным внукам. Уже знакомый мне водитель-сириец, фанат Рахманинова, поставил мне мою любимую часть его третьего концерта ( концерт Рахманинова, не водителя). Значит, погода дивная, город красив, будущее мое светло, музыка гениальная. Настроение паршивое. Из-за напряженной ситуации в Крыму. Ну, почему, мне, известному нацпредателю, никак не удается предать Родину? Почему?!»
И там дальше ещё всякие комментарии читателей. Свидетельствующие о том, что подобное настроение если не разделяется многими, то, во всяком случае, вызывает и понимание. И сочувствие. Я же обратил на это внимание ещё и потому, что среди моих вполне отечественных знакомых и некоторых приятелей наблюдаю нечто такое же. Явный оттенок депрессии, а если совсем проще и без излишней дурацкой психоаналитики, то люди просто боятся войны, больше всего в жизни её не хотят и очень нервничают.
Всё понятно, я не собираюсь тут на пустом месте разводить умствования и прикидываться шлангом. Когда разбаливается зуб, и человек записывается к врачу, прекрасно осознавая необходимость пусть даже не сильно болезненного, однако всё же достаточно неприятного хирургического вмешательства, настроение от любой степени сознательности отнюдь не улучшается.
Но, с другой стороны, а что делать? Я сейчас уже не про зубы. Что делать с остальным? Болезнь, несомненно, запущена, причем во всех смыслах. Надеяться, что само рассосется? Пустое, шансов никаких, слишком поздно.
Опять же, как нормальный человек без особых суицидальных наклонностей, к тому же отец троих детей, никак не могу видеть ничего радостного в перспективе самого серьезного риска глобального смертоубийства с непредсказуемыми последствиями.
И уже никогда никуда не уеду, кроме как в Востряково. Но вот настроение почему-то отличное, и постоянно растет уверенность, что с задачей предать Родину я всё-таки справился вполне успешно.