Чувствую себя, честно признаться, полнейшим придурком. Не очень приятно, но всё-таки последний раз попробую, коли начал.
Слово «пиво» на самом деле очень многозначно. Истории этого напитка, технологиям изготовления, видам, сортам и прочему подобному посвящена гигантская литература, но все проблемы до сих пор не исчерпаны и могут быть предметом бесконечных, что исследований, что разговоров. Но, если я говорю, что «мы пошли попить пивка», или «эта рыбка лучше всего идет под пиво», то не всегда считаю нужным сопровождать такую реплику подробным углублением в бездну фундаментальных рассуждений обо всем, касающемся пива.
Слово «концлагерь» - это вообще не точный термин, а всего лишь довольно распространенный штамп. Однако тут не плюс и не минус самого слова, а данность, присущая, кстати, если не подавляющему большинству, то очень многим словам. Что абсолютно естественно для любого языка и даже во многом составляет его суть, но и эта тема совсем отдельная, занявшись которой так и не получится никогда дойти до того, что я в данный момент хочу изложить.
Вот и вчера я, уже понимая и опасаясь предсказуемой западни пустого занудства, сразу же предупредил, что историю и теорию понятия «концлагерь» мы опускаем, как в данном случае постороннюю. Но по уже традиции услышан не был.
А для людей моего поколения, для колымчан уж особенно и без исключения, «концлагерь» звучал однозначно. Если говорилось, что «он был в концлагере», то без вариантов в немецком, в смысле фашистском, тогда это не разделялось. А наши, ленинско-сталинские и даже более поздние (хотя относительно них уже появлялось слово «колония») назывались просто «лагеря». «Привет из дальних лагерей» не требовал уточнение. А вот прочие как раз требовали и каждый раз (за редчайшим и при том нередко вызывавшим последующие шутки исключением) употреблялись, типа «пионерский», «туристический» или «военный». Но сейчас уже слух многих не сильно поцарапает фраза вроде «в одном из воркутинских концлагерей», такое наименование стало более обобщенным, потому для удобства я его и использовал. Как всё то же упомянутое «попить пивка».
А в реплике «Jedem das Seine» всего лишь пытался изложить свое предельно простое мнение. Да, я лично большой любитель комфорта и всяческих культурно что массовых, что камерных и сугубо факультативных развлечений. Но само по себе наличие и даже увеличение числа примет цивилизации, хоть ярмарки мёда и варенья на центральных площадях, хоть открытие новых театров, хоть гигантские выставки Айвазовского, хоть беспредельное расширение тротуаров, хоть создание пешеходных зон, - всё это и подобное отнюдь не делает концлагерь свободным городом. Как и наоборот.
Однако никому ничего не навязываю, понимаю, что имеются совсем иные чувства и мнения, потому и озаглавил, и закончил текст словами надписи на воротах Бухенвальда. Ведь действительно, каждому – своё.