И я сам могу сказать все правильные слова относительно злоупотребления властью и её развращающего влияния, во что глубоко и искренне верю, и относительно социальной справедливости, в которую не верю совершенно, но признаю, как неизбежный факт существование массового стремления к ней, и вообще много чего верного и несомненного, совпадающего с понятиями многих о добре и зле. Когда многие пенсионеры, да и просто малоимущие, сирые и убогие не могут позволить себе лишний кусок хлеба, эти зажравшиеся мироеды…
Нет, тут никаких вопросов. Всё понятно. Только дело в естественности реакции организма и души. Я никак не могу заставить себя почувствовать обиженным и оскорбленным и этой стройкой, и всем подобным. Мне глубоко безразлично, где и как они живут, на чем и куда ездят, что жрут и пьют, с кем спят и вообще всё, касающееся их существования. Ну, не трогает, хоть ты тресни, не вызывает ровно никаких эмоций и не возбуждает абсолютно никаких ответных реакций. Видимо, потеряна какая-то важная нейронная связь, цепь оборвана и сигнал не проходит. При полной рациональной внятности ситуации и отсутствии сомнений в их (условного «путинского окружения») отвратительной греховности.
И одновременно присутствует другое странноватое свойство. Так недостающее оскорбление и просто чисто физическое неприятие возникает в, казалось бы, совершенно нейтральные моменты, когда нет никаких причин ощущать себя лично задетым. Например, когда я просто вижу на экране физиономию Сечина или Суркова. Или слышу интонации Соловьева или Шейнина. Меня просто чисто физически начинает корёжить, как одержимого дьяволом при обрызгивании святой водой. Ну, скажите на милость, что они мне и кто они мне? А вот поди ж ты…
Подозреваю во всем этом проблемы не столько гражданственные, сколько физиологические.