Только не надо, пожалуйста, копаться сейчас в исторических и теологических подробностях, показывая свою эрудицию. Оставим в стороне все вопросы, типа, кто такие греко-католики, чем они отличаются от католиков римских и какое при этом имеют отношение к Ватикану, как и когда они оказались в Белоруссии и при каких обстоятельствах частично перебрались в Лондон. Не это для меня здесь важно и достаточно предельно простой констатации.
В одном из ничем особо не примечательных районов на севере британской столицы довольно компактно проживает небольшая белорусская диаспора. И там у них была эта самая греко-католическая община.
А в самом начале восьмидесятых, тогда ещё в совсем британском Гонконге родился мальчик Цзыавай Со. Он учился архитектуре в местном университете, успешно окончил его уже в начале этого века при новых властях КНР, однако, благодаря мудрой политике «одной страны при двух системах» и преимуществам британско-китайского договора о статусе территории, а так же, конечно, в большой степени своим способностям, перебрался для продолжения образования в Кембриджский университет. После магистратуры которого остался в Англии и организовал собственно, поначалу очень маленькое и скромное архитектурное бюро.
И вот как-то этот английский китаец бродил по городу и забрел в нечто типа молельного дома, приспособленного белорусской общиной для своих нужд. Постоял на службе, покрутил головой, послушал какие-то обрывки разговоров прихожан, а потом подошёл к священнику. Хорошо, говорит, тут у вас, я человек не слишком верующий и воцерковленный, но определенное представление о католицизме имею, настроение и обстановка очень понравились, только не подскажите, а что такое Белоруссия? Настоятель, отец Сергий Стасевич сказал в ответ несколько общих фраз и дал какую-то популярную книжку. Я, вспоминает, был уверен, что больше никогда этого человека не увижу, китайцы вообще очень любознательные и их везде можно встретить, но любознательность тут довольно поверхностная, более туристического толка в отношении всего, что им фундаментально не слишком близко.
Однако через некоторое время Цзыавай появился снова. Вернул книжку, сказал, что ещё кое-что почитал о Белоруссии, и неожиданно предложил, а что, если попробовать построить настоящую церковь вместо приспособленного и не слишком для этой цели годного строения? Показал даже несколько предварительных набросков. Отец Сергий серьезно поначалу не воспринял, но из вежливости посмотрел и сказал, что это всё как-то не очень, мягко говоря не слишком вдохновляет. Однако упорный китаец не отставал и начал носить священнику всё новые и новые эскизы. Когда их количество перевалило за пару десятков, настоятель не выдержал: «Слушай, мужик, не обессудь, но чепуха у тебя полная получается. Раз уж ты так завелся, то поезжай в Белоруссию и попытайся понять, о чем идет или в принципе может идти речь».
И Цзывай поехал. Он там сперва увидел фильм Элема Климова «Иди и смотри», а потом стал ходить и смотреть. Был и в Хатыни, добрался даже до Чернобыля в соседней Украине через белорусский сегмент зоны катастрофы, но больше всего времени провел просто, перебираясь от деревни к деревне, от села к селу. И рисовал, рисовал, рисовал… А когда после этого приехал в Лондон и показал священнику свои новые эскизы, тот впервые посмотрел на архитектора серьезно: «Ну, что же, с этим, пожалуй, уже можно работать».
Я опущу последующие практические и финансовые подробности. Но в результате церковь построили. Первую и единственную деревянную в городе после Великого пожара более чем трехсотлетней давности. Она очень небольшая, меньше семидесяти квадратных метров, стоит, конечно, не три копейки, но моя квартира вдвое просторнее, да и минимум во столько же дороже.
Я не знаю, стал ли английский китаец истинным белорусским греко-католиком. Сам он на эту тему особо не распространяется, хотя четко и однозначно объявил себя прихожанином этой Церкви Святого Кирилла Туровского и всех святых заступников белорусского народа. И люди туда ходят. С каждым годом всё больше и больше. А по ночам она освещает окрестности.
