Но сейчас хотел ещё несколько строк о другом, продолжая и тут же, обещаю, закрывая тему, начатую в «УКВ памяти», а то по этому поводу можно пререкаться бесконечно. Но последний раз себе позволю.
В «Московских историях» был опубликован небольшой отрывок из моего почти десятилетней давности текста о прошлом и настоящем воблы. И там, в частности, были упомянуты определенные эквиваленты обмена среди детей этой самой воблы на разные прочие редкости, например, на шариковую ручку или жевательную резинку. И вновь меня слегка изумила реакция читателей. Одна женщина написала: «Интересно, какое это было время, что жвачка и шариковая ручка одинаково ценились? Шариковые ручки появились в нашем городе в 60-х годах, а жвачка лет на 20 позже. Я родилась в 1953 году». Напоминаю.
Нечто принципиально напоминающее современную шариковую ручку было изобретено а потом даже запатентовано ещё до Войны венгерским журналистом Ласло Биро. Но реально в массовый обиход до сих пор, вероятно, самая распространенная ручка «Bic» вошла на Западе с пятьдесят третьего, то есть ещё за год до моего рождения. Однако у нас, хотя теоретически и формально как будто попытки наладить производство осуществлялись чуть ни с начала пятидесятых, хоть относительно что-то более или менее доступное начало появляться только с шестьдесят пятого, когда «Союз» начал выпуск этих изделий. Стержни делались исключительно на швейцарском оборудовании, были в большом дефиците, отсюда появилась и целая индустрия «заправок», о чем сейчас даже несколько смешно вспоминать. Да и стоили они до конца шестидесятых два рубля, весьма серьезные по тем временам деньги. Но в любом случае массовое использование шариковых ручек, в том числе и связанное с разрешением использования их в школах (о чем, возможно, весьма небезынтересный, но отдельный разговор), произошло только с началом семидесятых.
А «жевачка» изобретение человечества ещё более древнее, но мы сейчас вовсе не станем заниматься его историей, отмечу лишь, что по какой-то причине с определенного периода в СССР жевательная резинка, в отличие от той же шариковой ручки, много более нейтральной, стало неким символом загнивающего капитализма с идеологическим подтекстом, наряду, например, с джинсами или длинными волосами. В том числе и по этой причине, хотя не только, определенные попытки наладить выпуск хоть чисто теоретически и осуществлялись сначала в Ереване, потом в Ростове и Эстонии еще с начала семидесятых, но реально что-то хоть относительно доступное появилось благодаря «Рот Фронту» только перед самой Московской олимпиадой. Что же касается более качественной импортной резинки, то окончательно её дефицит исчез только вместе с советской экономикой.
Так что, в то время, о котором я говорил, то есть это первая половина шестидесятых, моя начальная школа, позднее я уже всё-таки перерос возраст обмена воблы на «жевачку», никаких отечественных или свободно продающихся в магазинах импортных что шариковых ручек, что жевательной резинки абсолютно не существовало в принципе. Кто-то из редких бывавших за границей взрослых мог привести или выпрашивали (не только, правда, выпрашивали, но и это другая тема) при возможности у иностранных туристов. И тогда это становилось, особенно у детей, свободно конвертируемой валютой. Кстати, обертки от «жевачки» тоже имели самостоятельную ценность, как и особо красивые конфетные фантики.
Но это всё чепуха и мелочи. До глубины души меня поразило вот что. Несколько читателей написали комментарии такого рода: «Хз... в вобле никогда недостатка не наблюдал. другой вопрос - какого качества вобла, т.е., помимо размера, какой солёности и степени сухости?» Или: «А вот в моём ШКОЛЬНОМ времени она была и приезжала в замечательных пенковых (возможно ошибаюсь в названии мешком) плетёных мешках, и моя бедная СЕМЬЯ могла купить её МЕШОК не пострадав в деньгах! Это был СССР 63 год. Плюс минус во все стороны до дня, когда на СССР напали бандиты и до сих пор ПРАВЯТ».
Вы понимаете, ведь речь идет не о политике, не о каких-то идеологических разногласиях или нравственных критериях. А всего лишь о на самом деле довольно дешевой вяленой рыбе. Я прожил при советской власти тридцать семь лет. С раннего детства обожал воблу, а со старших классов школы, когда начал пить пиво, так и вовсе стал её фанатом и искал везде, где только можно. При этом жил и работал на Колыме и Чукотке, в Москве, в Сухиничах, на Вологодчине, в Сибири, в Казахстане, а как шабашник-строитель и журналист вообще объездил всю страну вдоль и поперек не по одному разу.
Так вот, никогда и нигде, ещё раз повторю и подчеркну, не единого раза нигде я в той части жизни не смог в магазине купить воблу. Да, в некоторых городах Поволжья на рынках она иногда встречалась, местного самодеятельного производства. Ну, и что? Я в Москве на центральном рынке своей первой жене в день рождения в январе тоже покупал в середине семидесятых в подарок пару помидоров за полстипендии. Значит ли это, что тогда зимой у нас в столице продавали свежие овощи?
А у них, оказывается, всегда в свободной продаже была вобла. Что я могу сделать? Это, как говорил тот старый грузинский учитель русского языка, «нельзя понять, нужно просто запомнить».