Единственное, что несколько успокаивает, я здесь не уникален. Встречал иногда упоминание о подобном, хотя и довольно скупые, если не сказать стеснительные. Видимо признаваться в таком не очень удобно. Но мне-то уже терять особо нечего.
А черта это довольно простая, хотя, возможно, слишком краткое её описание и не дает полной картины. Однако я всё-таки постараюсь полаконичнее.
Когда начинается какое-либо мероприятие или даже целый жизненный этап, да что там начинается, только намечается и планируется, например, еду в Венецию на карнавал, иду в ресторан на роскошный банкет, сажусь с рюмкой текилы слушать какую-нибудь гениальную музыку, ещё что подобное, я уже не просто представляю себе, но и ощущаю в полном объеме тот момент, когда всё это завершится и окажется в прошлом. Существую как бы одновременно в двух измерениях. Сейчас, когда всё ещё предстоит, и потом, когда всё закончилось и безвозвратно ушло.
Конечно, особенно мне тоскливо, если предстоит нечто хорошее. Когда я еду к зубному и представляю, как уже возвращаюсь от него, то несколько легче. Но тут беда, ну, пусть не беда, а некоторая неприятность в том, что ещё точно не известно, буду ли я возвращаться от врача в лучшем состоянии и самочувствии, чем до визита. То есть, шанс есть, но он не абсолютный. А с карнавала я буду без всяких вариантов ехать пусть и очень довольный, но уже с окончательно потерянным, в том смысле, что неповторимым, куском жизни и счастья.
Это не очень правильно и нормально, когда прошедшее время приобретает излишнюю самостоятельную ценность. Замутняет и умаляет остроту и ясность переживаемого в данный момент удовольствия, да и просто портит настроение, что лично для меня особенно обидно. Хотя и не дает излишне расслабляться. Некоторый плюс, но зачастую сомнительный и уж точно не слишком приятный.
Когда умер Брежнев, я искренне грустил. Если взвешивать на каких-то не только не существующих, но и принципиально невозможных совсем объективных весах добро и зло, которое принес мне Брежнев, вернее, конечно, не он, а олицетворяемая им система, то, наверное, а по моим личным ощущениям и наверняка, плохое перевесит хорошее. Я был не просто зол и обижен или унижен, а изначально глубоко оскорблен этой системой. Но это не имело никакого значения. Он пришел, когда я только становился осмысленной личностью, потом я сформировался, окончил школу, женился, учился в институте, развелся, работал, прожил почти три десятка лет довольно насыщенной жизни, более чем возможно, просто по причине возраста, лучший её кусок.
И всё это было под знаком Брежнева. И вот одномоментно эпоха закончилась и исчезла. Нет, конечно, не стану приписывать себе излишних пророческих талантов, я далеко не сразу понял, что грядут столь серьезные изменения и, тем более, не предвидел, что именно мне они принесут. Но ощущение несомненно и совершенно закончившегося очень важного периода бытия было столь мощным и горьким, что охватывала жуткая тоска. Ушел поезд и уже второстепенно, сколь он был комфортен и в ту ли сторону ехал. Данностью становилось то, что он ушел и больше его не будет.
Немного есть, особенно в публичном пространстве, людей, столь омерзительных мне, как Сурков. Я не стану сейчас подбирать эпитетов и оскорбительных слов, пустое занятие, достаточно уже сказанного. Но вот он ушел. Даже не умер и, судя по всему, прекрасно себя чувствует, всего лишь был уволен с государевой службы, даже не факт, что навсегда. Но определенный этап жизни, несомненно, закончился. Не его, это-то меня совершенно не трогает и не интересует, а моей. Он начал творить пакости и работать в команде, успешно старающейся придавать стране чекистские черты вождя, когда я был ещё одним человеком, и ушел с работы, когда я стал уже совершенно другим. И это необратимо.
Потому мне грустно. Очень грустно. Так что даже представлять не хочется, когда уйдет Главный…
Но это я уже совсем глупости начал болтать. Извините.