Последняя большая война от прочих отличалась только масштабом. Даже не уровнем ужаса. Такие уровни в принципе практически невозможно сравнивать. Но действительно в той Войне погибло уж очень много народу. Если не считать китайцев, то в СССР больше всего. И это нанесло народу серьезную психологическую травму. Последствием которой стало много всякого, и хорошего, и, мягко говоря, не очень.
В частности, на основе Войны пытаются сотворить миф. В этом нет ничего плохого, необычного или хотя бы редкого. Ситуация достаточно стандартная. Большинство мифов именно так и возникало. Но тут отличие лишь в двух моментах.
Во-первых, общество стало информационным. Нет, отнюдь не более образованным, мыслящим или хоть немного поумнело. Просто доступ к информации стал более быстрым и легким. А это далеко не для всех полезно и приятно.
И во-вторых, мифы стали более что ли «рукотворными» и идеологически обусловленными. Они уже в основном создаются конкретными авторами по конкретным стандартам и под конкретные задачи. Дело уже давно не в том, как было или не было, и даже не в том, как хотелось бы, чтобы было, что характерно для любого мифа, а в том, как нужно, чтобы было. А это определяется уже свыше и в директивном порядке.
Но эти «во-первых» и «во-вторых» противоречат друг другу. Не надо сейчас быть ученым, чтобы в очень короткое время выяснить то, на что раньше у самых серьезных исследователей уходили месяца и годы. А фактов слишком много и, вне зависимости от того, насколько они достоверны, смысл их слишком многообразен.
Были герои. Были жертвы. Были преступники. Были трусы. Были предатели. Были идиоты. Были гении. И очень часто всё это присутствовало далеко не в дистиллированном виде. Особенно потому, что жертвами были по сути все. Но мифу не нужны сложности, они ему даже противопоказаны. Это как Мамлакат у Алешковского. Просто знаковое слово. Кого интересует реальная судьба этой неординарной женщины, ставшей ученым-филологом и преподавателем английского? Она любимица Сталина, научившаяся в детстве собирать хлопок двумя руками и навсегда осталась в этом образе. Ровно то же относится и к Космодемьянской, и к Матросову, и ко всем прочим подобным.
Но Мамлакат скончалась после весьма благополучной жизни почти восьмидесяти лет в своей постели, в окружении любящей семьи. А символы и образы войны – это в основном юноши и девушки, вчерашние дети, которые на взлете погибли страшной смертью вне зависимости от своих реальных поступков или подвигов.
И вот сейчас очередной раз пытаются подновить миф о Зое. Ничего хорошего не получится. А вот гадости – сполна. Опять начнутся рассуждения, насколько она была психически уравновешена, зачем жгла крестьянские дома и всё прочее подобное сопутствующее. Часто более, чем справедливое. Но тщетное и грешное.
Это плохо. Очень плохо. Я, конечно и естественно, не за то, чтобы молчать и забывать. Но думаю, что было бы много более по-человечески наложить нечто вроде временного моратория. Не знаю насколько, это само должно выясниться. Но необходимо установить некий санитарный кордон. И для мифотворчества, и для критического анализа. Пусть души наконец уже упокоятся. Этим людям хватило страданий и при жизни.
Простите. Понимаю, насколько это всего лишь мои бесполезные благие пожелания.
