Я уже давно не пишу ничего хоть отдаленно напоминающего некрологи. Слишком часто последнее время умирают люди всё более близкие. Уже от приятелей юности осталось много меньше половины. Не хочу превращать свой Журнал в мартиролог, слишком уж тоскливо получится.
Однако буквально за несколько месяцев сложился какой-то совсем знаковый ряд, правда, связанный не только со смертью. И, как ни странно, лично для меня он начался с Шона Коннери. Возможно, далеко не самый великий актер, но безусловная и абсолютная эпоха в моем восприятии, очень важная, принципиально знаковая личность. Всё, больше нет и никогда не будет.
Потом Жванецкий. Вне зависимости от любых нюансов и сложностей восприятия уже лет десять, если не больше. Это в любом случае определяющая часть жизни. Её интонации и ощущения.
И может показаться несопоставимой чепухой, но опять же лично для меня в эту же оперу попал мотив увольнения Чубайса. Навсегда и окончательно ушел целый временной и понятийный пласт, казавшиеся вечными рыжие кудри растворились пустынным миражом.
Теперь вот Шендерович уезжает. Возможно не совсем, только израильское гражданство оформляет, у меня куча знакомых в такой ситуации с двумя паспортами, это мало что практически изменило в их жизни. Но тут имеет значение сам факт. Он столько десятилетий говорил, что будет продолжать в любых условиях бороться за эту страну. За свою страну. И наконец перестал считать её своей. Тема закрыта.
Знаете, такое ощущение, что утренняя яичница съедена и самое вкусное, оставшееся на тарелке кто-то старательно подбирает кусочком мягкого белого хлеба. Самое вкусное, но уже совсем последнее. Ещё несколько мгновений и хлеб отправится в рот.
Тогда останется почти совсем чистая тарелка, только слегка сполоснуть и как ничего и не было.