А вот это уже неприятно. Я ведь, знаете ли, за все прошедшие годы, что бы там Путин не вытворял, говорил, изображал, показывал, отмачивал и даже замачивал, никогда не имел ничего против лично Владимира Владимировича. Воспринимал его все же достаточно отстраненно, как подполковника, президента, лидера нации, да хоть как китайского летчика Джао Да, но более, конечно, как «что угодно», чем как «кого угодно».

Возможно, некоторые мои высказывания и казались кому-то излишне эмоциональными, но поверьте, эти эмоции относились не к конкретному человеку, а исключительно к происходящим в обществе и государстве процессам, которые он олицетворял, и которые являлись, по моему мнению, вредными, а последние годы и просто опасными для моей страны.

А вчера, поплавав в бассейне и попарившись, я вернулся домой, сел за тарелку дымящихся креветок и автоматически включил телевизор, чтобы под вечерние новости принять святую в таких ситуациях пару пива. Поднес уже, было, кружку ко рту. Вижу, Путин идет к танку. Что-то прямо ёкнуло в груди, и я замер. Неужели, думаю, и сюда полезет? Полез. И залез.

Я кружку поставил обратно на стол, выключил телевизор и сижу, тупо смотрю на стенку. И как-то ничего уже не хочется. Вот полное ощущение, что этот человек уже не просто некие ритуальные пассы совершает в виртуальном агитационном пространстве, а конкретно мне хочет сделать пакость, испортить аппетит вместе с настроением. И вообще отношения переходят из области политик – гражданин в область Путин – Васильев.

И испугало меня не то, что это есть на самом деле, всё же я пока еще не сошел с ума, а то, что я хоть на миг это вполне реально почувствовал, а значит, угроза сумасшествия все-таки существует. И оттого ощутил к Владимиру Владимировичу еще большую, совсем уж личную неприязнь.

Да, конечно, в конце концов, я и креветки съел и пива выпил. Но уже, знаете ли, как говорила одна чеховская героиня, без всякого на то удовольствия. Приехали.
Но будем бороться. Ему со мной не справиться. По крайней мере, так просто не справиться.