Васильев Александр Юрьевич

Ужин, приготовленный ровно за восемнадцать минут, жена засекала.

Если, конечно, не считать минут тридцати на поход в магазин. Но ведь в любом случае прогулка вечером полезна.

Закуска. Свежий дальневосточный морской гребешок, жареный в оливковом масле, красном винном уксусе и соевом соусе. Кольца свежего же кальмара, жареные на пригаре этого гребешка. С гарниром из брюссельский капусты и мини кукурузы.

Основное блюдо. Рибай в бруснике со стручками молодого зеленого горошка, ломтиками предварительного отваренного картофеля, зеленью и спаржей.

На десерт крохотная дыня с парой трюфелей.

Дюрсо-брют, приличное Бордо, водка, «Козел».

Без особых изысков, всё просто, но быстро и вкусно. Кто захочет более подробный рецепт, с удовольствием поделюсь. Но только, если действительно будете готовить, а не просто из любопытства, прошу уважать мою лень, как я честно и искренне уважаю вашу.

Ну, да, согласен. Олбрайт - сука хитрожопая, то ли слишком поздно отреагировавшая на идею регистрации американцев по принципу вероисповедания, то ли отреагировавшая не так, то ли ещё что, но всё равно подлое и корыстное.

А Васильев просто мудак, не заметивший этого, повелся на ихнее либеральное вранье и, как всегда, всё перепутал.

Простите меня, люди добрые, старый стал, пью много, больше не буду влазить в серьезные разговоры умных людей. Не держите зла.



Обсуждение дурного поступка товарища Олбрайт на собрании возмущенной общественности.

Боевая подруга моей мятежной юности, давно уже, правда, американка, Евгения Лещинская, в своем блоге на Фейсбуке (кстати, рекомендую, бывает весьма любопытно) постоянно рассказывает разные байки, часто упоминая некоторые наши отечественные реалии. И вот недавно я встретил у неё такую фразу, хотя и не совсем её, это Женя процитировала что-то из комментариев своих читателей:

- А что ты вообще понимаешь в загадочной русской душе ?!
- Я живу в коммуналке. В сортире у каждого жильца свой рулон туалетной бумаги. А пользуются все моей. Так что заткнись и не говори мне о загадочной русской душе!

Не знаю, и лень было выяснять, о каких временах шла речь. Но, если говорить о моей советской жизни, то тут явное смещение фактов.

В моих коммунальных квартирах (а в других до середины восьмидесятых и не жил) иногда, конечно, у кого-то по счастливой случайности мог завестись рулон туалетной бумаги, но так, чтобы одновременно «у каждого жильца свой», такого точно не было. И, конечно, уж вовсе несомненно, никто не рискнул бы хранить такую ценность в общем сортире. Могли забыть там, например, по пьяни или спросонья, но тогда уже никаких претензий к соседям, кто сколько успел, столько и оторвал. В большой семье не стоит щелкать клювом.

И навсегда врезалась мне в память одна сценка на эту тему. Скорее всего в семидесятых, иду мимо Ленинградского рынка и вдруг вижу недалеко от входа на тротуаре стоит парочка весьма прилично одетых дам, щебечут, руки авоськами заняты, и у каждой на шее ожерелье из рулонов той самой бумаги. Хотел подойти с обычным и вполне уместным по тем временам вопросом, обычно задаваемым встречному с чем-то дефицитным, мол, извините, где брали? И уже приблизился, поднимаю голову и вдруг понимаю, что это Римма Казакова и Белла Ахмадулина.

Застеснялся, не стал спрашивать. Вот так и упустил единственную в жизни возможность пообщаться с двумя прекрасными поэтессами. Уже не говорю о том, что остался без туалетной бумаги.

Конечно, Израиль нацистское государство, изначально находящееся под управлением КГБ.

Плюс постоянная война с момента возникновения, террористы, и всё такое прочее.

Уже не говорю, что просто жиды, к чему прибавить нечего.

У меня есть младший сын, которому я по ряду объективных причин крайне субъективного свойства не разрешал ранее доехать самостоятельно даже до моей деревни в четырех километрах от Москвы. Опасался, и не зря.

А сейчас он купил билет и поехал на студенческие каникулы в Тель-Авив. Один.

И дело не в том, что он спокойно доехал и отдыхает там. А в том, что я абсолютно спокоен.

Ну, насколько могу. Во всяком случае много больше, чем, когда он едет в подмосковной электричке.

А так, да, нет базару, бей и спасай сам знаешь кого.