Я столько всего понаписал о Каддафи. И тогда, когда в Ливии всё было внешне предельно стабильно, и почти никто не сомневался, что, по крайней мере, до естественного конца жизни лидера революции ничего там и не произойдет. И, естественно, после того, как началась заваруха.

Но пару-тройку месяцев назад лично мне всё стало абсолютно ясно, как, впрочем, уже многим на тот момент, и писать я прекратил. А начал потихоньку готовиться к созданию итогового развернутого полотна с необыкновенно умным, детальным анализом всего многолетнего правления Муамара Мухамедовича, всеми соответствующими выводами и обязательной нотой нравоучения на тему: «Как плохо быть диктатором».

Признаюсь, большая часть материала у меня давно уже была подготовлена и сформулирована, оставалось только дождаться формальной кончины или хотя бы пленения льва пустыни, выяснить какие-то красочные подробности, украсить ими текст и можно предъявлять его заждавшемуся моих откровений человечеству.

Дождался. Выяснил. Украсил. Сижу сейчас, перечитываю. Хорошо ведь написано. Умненько. Но только бред всё это и бессмысленность. Потому, что Каддафи больше нет. Но вы-то остались.

И те, у кого он в сердце вместе то со Сталиным, а то ещё и с Иваном Грозным. И у кого с Гитлером, у кого с Усамой, да что я сдуру принялся перечислять, с любым твердоруким хозяином, чей вид и голос необходим вашей душе для постоянного страстного и сладостного томления. И сколько бы ни уходило вождей, как бы поучительна и страшна судьба их ни была, это никак не изменит того факта, что вы-то бессмертны, абсолютно искренни и не подвержены никаким внешним воздействиям кроме выстрела из гранатомета непосредственно в лоб. Но эта мера находится совсем за гранью допустимых мною форм методов общения с окружающими.

А составление слов из буковок, которым я занимаюсь, дело для данного случая совсем бесполезное. Каддафи хорошо, он уже доигрался. А мне еще с вами сосуществовать на одной планете. Пошел бы, выпил стакан «Хеннесси». Но приболел, не могу. Неудачно как-то сложилось.