Есть люди, которые хотят как можно более прогрессивную шкалу налогообложения, всяческого рода налоги на то, что они считают роскошью, «природную ренту на национальные природные богатства», национализацию вообще всего лакомого и прибыльного, минимальную разницу в доходах граждан, максимальную заботу государства о гражданах, ну, и так далее и тому подобное. Даже если эти люди стесняются напрямую честно и прямо обозначать свои цели и, стараясь придерживаться правил приличия, изредка скороговоркой упоминают «рыночную экономику», то ведь по сути ничего иного им не требуется, как только социализма, медленно но верно стремящегося к коммунизму. И спорить с ними бесполезно, поскольку основываются они не на том, что так разумно, так эффективно и так правильно. А исключительно на том, что им так хочется, и они считают, что именно так будет честно и справедливо. По крайней мере, в отношении их самих.
Есть люди, которые не хотят никакой национализации и в принципе стремятся к минимальному перераспределению каких-либо благ и доходов. У них бывает самая разнообразная мотивация, от предельно разумной и даже в некотором роде благородной, основанной на их видении перспективных путей развития экономики и общества, до совершенно бездумной и чисто эгоистической, базирующейся лишь на примате удовлетворения собственных потребностей. Но объединяет их всех то, что они сами в той или иной мере задействованы в этой системе распределения и владения собственностью, относительно которой можно рассуждать, насколько она «общенародная», а насколько частная. И не просто задействованы, а неплохо там устроены.
Вот между этими двумя названными группами и происходит наиболее ожесточенный диалог. Пока, к счастью, ещё только диалог. Но я хочу просто для сведения обратить внимание противоборствующих сторон на ещё одну часть населения нашей же с вами страны. Условно определяемую мною как «третья группа». Однако, тут, думаю, удобнее и нагляднее будет начать всего лишь с одного конкретного человека. Меня лично.
Постараюсь предельно коротко, практически конспективно. По поводу государственной и так называемой общенародной собственности во всех ее видах и формах, начиная от недр моей любимой и родной страны со всеми газами, нефтями и прочими чрезвычайно полезными ископаемыми и заканчивая овеществленным трудом многих поколений наших, и моих, в том числе, предков в виде плотин атомных электростанций и космодромов. Так вот, лично мне моя доля во всём этом не нужна и не интересна.
Сразу подчеркну, что ни в коем случае не призываю кого-нибудь ко мне в этом отношении присоединяться и никаким образом не отношусь отрицательно или даже пренебрежительно к тем, кто чувствует себя совладельцем всей этой собственности, долю свою ощущает как нечто неотъемлемое, право на которое дано от рождения и по факту самого этого рождения в нашей стране. А потому хочет зорко приглядывать за своей сушкой, возмущаясь, что при распределении упомянутых сушек его норовят обойти и облапошить. Говорю исключительно о собственном мнении и ощущении без малейшей попытки проповеди или обобщения.
Мне же моя доля не нужно и неинтересна по огромному множеству причин, среди которых есть и чисто психологические, и я тут тотальную исповедь, смешанную с сеансом самопсихоанализа устраивать не собираюсь. Потому скажу о причинах этих всего нескольких.
Прежде всего, я в этой доле просто не нуждаюсь. Того, что в жизни зарабатывал, может, не всегда так уж сытно, но хватало и без помощи, перераспределяемой через какие бы то ни было общественные фонды. Как бы они не назывались. А то, чем приходится пользоваться поневоле, вне зависимости от моего желания и опять же без разбора, считаю я это необходимым или хотя бы относительно полезным для себя, начиная от общих дорог или бесплатной частью образования и заканчивая армией, военно-морским флотом и пограничной службой, так вот, налоги, которые я за жизнь заплатил, перекрывают всё это с лихвой. То есть, перекрывают, естественно опять же мою долю использования всего перечисленного.
За всё в своей жизни я старался платить и ничего не «получал». А та часть как бы бесплатного, которая часто и помимо моей воли, просто по существующей системе пыталась влезть, так она и мою мать чуть не убила, потом моего ребенка, а по конец и меня самого. Так, что лучше не надо, я вас умоляю, уж лучше сам справлюсь, как-нибудь.
Кроме того, я тут еще очень верю в судьбу и предназначение. И полностью в этом смысле согласен с Фитцджеральдом. Имущественное положение предписано нам ещё до рождения. И сколько бы у меня денег не было, я так всегда шпаной и останусь. Представить себя человеком, имеющим отношение к «закромам Родины» или какому-то «госимуществу» я просто физически не могу. Ну, как при советской власти партийным или государственным деятелем. Так что, я это и тогда воспринимал как абсолютно чужое, и потом для меня ничего не изменилось.
Но самое главное, конечно же, дорогие мои сограждане и соотечественники, что я просто не желаю иметь с вами никакой общей долевой собственности. Абсолютно никакой. Хватит с меня по жизни коммунальных кухонь, общих сортиров и всяческого иного общенародного достояния. Заберите всё себе и делите там, как хотите, по любым принципам, хоть всеобщей социальной справедливости, хоть монархического всемилостивейшего распределения по отеческой любви.
Ваучер в свое время я вовсе не пошел получать не только по лени или из-за понимания бесполезности, хотя и то и другое присутствовало. Но всё-таки в основном потому, что не хотел участвовать ни в какой дележке ничего и ни с кем. И нет у меня малейших претензий к тем, кому достались сладкие куски «общенародной собственности», и как они им достались, и за сколько, и что они там с ними дальше делали или делают. Не участвовал ни в какой приватизации тогда и участвовать никогда не собираюсь, даже если завтра всё начнут заново делить и раздавать бесплатно, в соответствии с самыми высшими законами справедливости. Ничего мне не надо, потому как ничего моего у вас нет. Не был, не состоял, не участвовал, и быть, состоять, участвовать не собираюсь.
Я недавно прочел высказывание одного блогера из Донецка, писавшего, что он желает объединения Украины с Россией в том числе и для того, чтобы быть причастным к собственности на сибирские нефтяные и газовые месторождения. Честное слово, не знаю как там с объединением и глобальными вопросами, но конкретно относительно именно этого человека, то, если он найдет какую-то юридическую форму, я, как гражданин России, с удовольствием совершенно безвозмездно переоформлю на него свою долю во всем, в чем он только пожелает. Можете считать это моим официальным заявлением, действительным не только для него, но и для любого, кто первым откликнется из граждан бывшего СССР. Ввожу такое ограничение не из жадности, а только из трусости, чтобы меня не обвинили в желании раздать Родину совсем уж иностранцам.
Так что, господа, вы можете бороться за сохранность государственного бюджета и справедливое его распределение. Можете требовать перераспределения собственности, приносящей основные поступления в этот самый бюджет. Можете заново приватизировать или опять национализировать. Можете, короче, как я изначально и сказал, делать со всем этим что хотите. Но без меня.
Написал всю эту трогательную история только затем, чтобы всего лишь на собственном примере пояснить, что представляет собой эта самая «третья группа». Потому, что, как кому-то ни покажется странным, я отнюдь не какой-нибудь уникальный выродок и совсем не являюсь исключением. Нас таких довольно много. И я не думаю, что мы самая тупая, самая корыстная и даже самая равнодушная к судьбам родной страны и всего нашего общества группа. Просто, когда мы говорим, что мы против национализации или в принципе перераспределения собственности любыми методами, кроме рыночных, то как раз более думаем не о собственной судьбе, а о двух иных, истинно конфликтующих сторонах.
Как бы они глотку друг другу не перегрызли. Жалко ведь всё же – соотечественники.
P.S. И вновь прошу прощения у старых постоянных читателей моего журнала. Но для написания этого текста в такой форме были причины. Я потом здесь эту форму изменю.