7.31: auvasilev — LiveJournal

Да понял я уже, понял, что никуда не деться мне от манифеста Михалкова. Тянул до последнего, уж очень не хотелось, но ноблесс оближ. Тут еще дело в том, что у меня нет возможности, как у некоторых щелкоперов и борзописцев типа Шендеровича или Петровской отделаться чем-то пренебрежительным, типа, я всю эту ахинею на 63 страницы и читать не собираюсь, мне и нескольких цитат достаточно, чтобы понять, насколько все это бред. А уж тем более, я никак не могу присоединиться и к вовсе улюлюкающему хору тех, кто воспринял (и совершенно справедливо) историю с оброком, которым Михалков под видом Союза правообладателей обложил под покровом ночи мирно спящих граждан, как наглое засовывание аристократической пятерни в собственный карман, а потому вовсе не способных спокойно воспринимать слова Никиты Сергеевича без ответного мата. Конечно, довольно странно воспринимать некую программу, тем более, в основном нравственную, из уст человека, ну, как бы так сказать по вежливее, не являющегося самым бесспорным примером этой самой нравственности. Однако, все это пустые отговорки. Текст есть текст, а мы люди серьезные. Раз он произвел такое активное брожение в умах, будем читать целиком и крайне внимательно. Прочел. И, между прочим, ничего страшного. Разбирать по фразам и цитировать не стану, это уже сделано сотни раз. Но, честно говоря, ни от чего я в такой уж ужас не пришел. Да, несколько провинциально, весьма старомодно, местами слишком шероховато, да вообще не сильно умно, но в основном, кстати, наполнено (говорю только о текста, забудьте вы самого Михалкова) самыми лучшими намерениями и добрыми чувствами. Возможно, писал эти строки и не самый изощренный публицист, но именно поэтому, думаю, какие-то вполне милые мысли были восприняты не совсем верно. Только один пример. Все накинулись на следующие слова режиссера. «Люди устали выслушивать декларации о политической независимости, внимать призывам к индивидуальной свободе и верить сказкам о чудесах рыночной экономики. Эйфория либеральной демократии закончилась! Пришла пора — делать дело!» Почему-то восприняли это как призыв отказаться от перечисленных ценностей. А мне показалось – совсем наоборот. Михалков как раз хочет отказаться от пустой болтовни про них, и начать реально на деле претворять в жизнь принципы политической независимости, индивидуальной свободы и рыночной экономики. Между прочим, очень своевременная позиция, как выразился бы один из главных наших учителей. Да и в остальном Михалкову можно возразить только по каким-то частностям, а в принципе, спорить с тем, что лучше быть здоровым, но богатым, чем бедным, но больным – по крайней мере, нелепо. Я, конечно, слегка валяю дурака, но, поверьте, только слегка. Мне прекрасно понятны причины раздражения многих текстом, который, хоть и банален до скукоты, хоть по уровню ничем и не отличается от тысяч подобных, рассылаемых и по Интернету и в СМИ множеством доморощенных философов, но, поскольку подписан персоной, особо приближенной к императору, сумел оказаться в центре совершенно не заслуженного внимания. Однако все это никак не могло бы вызвать у меня хоть малейший интерес. Но во время множества публичных дискуссий и бесед с участием Никиты Сергеевича, меня не покидало странное ощущение, что я какой-то принципиальный момент постоянно упускаю, что-то недопонимаю очень важное, ускользающее, а при этом явно лежащее на поверхности. И только во время совершенно случайно попавшейся на глаза передачи на НТВ с Колесниковым и Канделаки, меня осенило. То ли случайно свет правильно упал, то ли гримеры схалтурили, то ли оператор оказался уровня выше среднего. Но я увидел сильно постаревшего, изможденного человека с плохими, очень не здоровыми глазами, рассказывающего на полном серьезе, как Госдеп США планомерно заказывает по всему миру травлю и его самого и всего его творчества. И мне стало безумно жалко когда-то весьма способного и достаточно профессионального режиссера, несколько фильмов которого я в свое время смотрел, признаюсь даже без малейшего стыда, с определенным удовольствием. И как-то очень хорошо встык затем прошел документальный фильм по мотивам записей бесед Мерлин Монро с ее психоаналитиком. О женщине, которая погибла от того, что обожаемая всеми вообще, она так и не смогла найти настоящей любви кого-то конкретного. Самым счастливым мигом для себя до конца жизни она считала тот, когда в Корее стояла и пела перед семнадцатью тысячами озверевших без женского духа солдат, каждый из которых больше всего на свете желал именно ее и прямо сейчас. А позже полицейские Лос-Анджелеса жаловались потихоньку, что не знают, как реагировать, когда застукивают актрису, занимающуюся любовью с посторонними мужчинами в публичных местах. И психоаналитик оправдывал Мерлин тем, что она не может без постоянного подтверждения своей желанности. Бедный, бедный Никита Сергеевич…

Вот и заканчивается чудесной солнечной погодой еще один осенний месяц. Даже не верится, что несколько дней назад уже выпадал первый снег и даже пару часов пролежал на газонах, умиляя девственностью цвета. А прошлой ночью мы перешли на зимнее время. Но полное впечатление, что все это полное недоразумение, в воздухе пахнет весной, а зеленая трава у меня в деревне явно считает себя если не майской, то уж никак не хуже апрельской. И вот, глядя на все это великолепие и даже глубоко на шестом десятке ощущая прилив какого-то совершенно глупого и необоснованного оптимизма, невольно задумываешься – а что это, собственно, было последние несколько недель? Все эти собянины с сурковыми, михалковы с лимоновыми, чадаевы с холиными, синяк под глазом у вождя и покойный осьминог, оказавшийся, подлюга, агентом международной тотализаторной мафии, весь этот бред и морок, что, откуда и, главное, зачем и за что на наши бедные головы? Понятно, что осеннее обострение, понятно, что все грехи наши, начиная с первородного, и заканчивая ежедневными, мельчайшими, но от этого не становящимися менее подленькими, понимаю, что скверно жили, лениво думали и мало искренности сохранили в душе своей. Но, может быть, все же, все это слишком строго для нас, возможно, достойны мы некоторого снисхождения и проснется еще , пусть и похмельный, и не очень опрятный, но хоть в какой-то мере здравый смысл? И займемся мы, наконец, какими-нибудь самыми простыми, естественными, обыденными делами, за которые потом не бывает стыдно перед самим собой в такое ясное и многообещающее утро, как сегодняшнее? А что. Ничего такого уж фантастического я не возжелал. Так что, не буду нынче больше ни о чем неприятном, а закончу как-нибудь не без удовольствия для себя этот последний выходной месяца, а завтра, с приходом первого ноябрьского понедельника, начну искать в окружающей жизни следы нового, светлого и разумного. А жену свою люблю и целую.

7.31

Клеветникам России

Эффект выжившего

Киноэтика

Error