«Знаете, ведь, Сергей Кургинян, он был режиссером в молодости. Я смотрел несколько его спектаклей в его Театре на досках во Вспольном переулке. Помещение во Вспольном переулке он получил от первого секретаря Московского Горкома партии Игоря Прокофьева, потому что он обслуживал Московский Горком партии как политтехнолог еще в конце 80-х годов».
Тут сначала я вынужден привести просто несколько исторических фактов. Первого секретаря МГК КПСС звали не Игорь, а Юрий Анатольевич. Но это простительная в устной речи оговорка. Хотя у человека моего времени на подобное просто язык не повернется, как на «Иван Андропов» или «Степан Гришин». Ну, да ладно. Главное в том, что Первым секретарем Прокофьев стал только в конце ноября 1989 года.
Правда, до того был Вторым, но лишь с 1988-го, а ранее работал в Исполкоме Моссовета, тоже начальник, но к большой политике и идеологии не особо прикосновенен. Главным же в Горкоме и, соответственно, столице около трех лет, с 1987-го по 1989-й был Лев Николаевич Зайков, памятный ещё многим моим современникам свой фамилий, стоящей между Громыко и Кунаевым, член Политбюро ЦК КПСС.
А вот до Зайкова Москвой руководил – кто? Сейчас даже не каждый так с ходу вам и ответит. А между тем, это был Борис Николаевич Ельцин.
Студенческий же любительский «Театр на досках» получил хитрый статус профессионального «государственного театра-студии с самофинансированием» ещё в ходе некого «социально-экономического эксперимента» в 1986 году. И в ноябре (запомните эту дату) 1987 года приняли решение на базе этого театра создать «Экспериментальный творческий центр», предоставив ему комплекс помещений на том самом Вспольном переулке.
Да, конечно, формально документ этот принял именно Моссовет, но каждый, живший тогда, прекрасно знал, где и по чьему непосредственному решению принимаются такого рода решения. Да и в самом Моссовете, где, действительно работал тогда Прокофьев, он был всего лишь секретарем, а Председателем Исполкома, был, опять же, по инициативе Ельцина избранный, Валерий Тимофеевич Сайкин.
Правда, комплекс на Вспольном ещё пару лет реконструировался, так что, официально «Экспериментальный Творческий Центр» Кургинян возглавил, когда заведение открылось, то есть в 1989-м. Когда, действительно, Первым секретарем МГК стал Прокофьев. Но это, как вы понимаете, уже чистая формальность. Да и должность «Первого в столице», в тот момент уже потеряла своё сакральное значение. Хотя этот факт и в какой-то степени обясняет, и несколько извиняет путаницу в словах Белковского
Тут читатель может возмутиться, мол, какая чепуха и какое все эти мелочи сейчас имеют значение? И будет абсолютно прав, действительно, в данном конкретном случае, по отношению и именно к Кургиняну, и для самого читателя значения это не имеет и сути не меняет.
Тем более, что в своей характеристике Сергея Ервандовича Белковский совершенно прав. Но это имеет значение как показатель уровня компетентности самого Белковского, так как для человека, позиционирующего себя знатоком и аналитиком определенных исторических и политических этапов жизни страны и общества, такая путаница совершенно противоестественна.
У нас ведь тогда время было такое странное и судьбоносное, когда каждый год, как эпоха и каждое событие, как переломное и знаковое. Правление в Москве переведенного с Урала Ельцина – это совершенно отдельная эпопея с собственным внутренним сюжетом, который развивался по законам классической драматургии. (Тут прошу прощение за, в свою очередь, некоторую вынужденную литературоведческую неточность). И эта эпопея, как часть иной, более масштабной картины Большого Ельцинизма, закончилась, вернее, начала заканчиваться, так как и это был целый отдельный процесс, а не некоторый единичный пункт, только в конце октября 1987 года, когда Ельцин выступил со своей знаменитой «антигорбачевской» речью на Пленуме ЦК КПСС.
Потому, зная темпы, структуру и методы принятия решений в тогдашних партийных органах, можно с уверенностью сказать, что здания Кургиняну дал не Прокофьев, и даже не Зайков, правление которого на Москве, кстати, тоже до того было совершенно отдельным и самостоятельным, хоть и встроенным в общую систему, эпизодом, а именно Ельцин, когда был хозяином столицы.
Так что, фраза Белковского: «Помещение во Вспольном переулке Кургинян получил от первого секретаря Московского Горкома партии Игоря Прокофьева» находится в единой стилистике с тем утверждением, которое я как-то слышал от одного из современных историков, что Император-освободитель в своей земельной реформе во многом руководствовался столыпинскими идеями. Кстати, красиво и не без изысканности. Но это уже и красота, и изысканность несколько другой оперы.
Короче, если вы слышите, как человек, вальяжно изображающий из себя великого специалиста по всем вопросам, начинает сыпать именами и фактами, не рискуйте так уж сразу полностью верить его абсолютной компетентности. Хотя бы проверьте основные имена и даты. Это, собственно всё, что я хотел сказать.
А Кургинян, конечно, психически больной человек. Тут сомневаться в диагнозе Белковского у меня нет никаких оснований, хоть доктора из себя Станислав Александрович и не изображает.